"Поехали-и!"

Ветераны Байконура утверждают, что в ночь с 11 на 12 апреля на космодроме никто не спал, кроме космонавтов. Их предварительно обложили различными датчиками для наблюдения за состоянием здоровья. Все могло измениться: первый мог стать запасным.

Когда потом спрашивали Юрия Алексеевича Гагарина, как он мог спать перед таким ответственным полетом, он обычно говорил:

- Надо было спать, я и спал. Сонному что ли лететь?!

Врачи-специалисты всю ночь сидели в соседней комнате и наблюдали за показаниями приборов. Несколько раз заходили Главный конструктор С.П. Королев, начальник Центра подготовки космонавтов Е. А. Карпов, руководитель подготовки космонавтов Н. П. Каманин и другие, волновались. Врачи успокаивали, говорили, что подопытные космонавты спят, "как учили".

В 3 часа ночи 12 апреля начались заключительные проверки всех систем корабля. На стартовую площадку приехали С.П. Королев, Н.П. Каманин и ведущий конструктор корабля О. Г. Ивановский. Ракета "Восток" освещалась мощными прожекторами. Одна за другой следуют команды. Каждый ведущий конструктор систем доложил: все приборы действуют безотказно. Кажется, все готово к старту. Лишь бы не подвела какая-нибудь мелочь, из-за которой пуск ракеты с человеком на борту может задержаться на некоторое время...

По всей территории Советского Союза и в нейтральных водах службы, обеспечивающие полет первого космонавта, приведены в боевую готовность. Радисты, летчики, врачи поисковых групп, операторы замерли в ожидании, готовые в любую минуту включиться в работу.

Пора поднимать космонавтов. Сергей Павлович Королев садится в машину и покидает стартовую площадку. Он едет к домику, где спят Ю. Гагарин, Г. Титов и Г. Нелюбов.

В 5.30 утра, согласно графику, Евгений Анатольевич Карпов поднял космонавтов. Вид у них - бодрый. На столе - полевые тюльпаны, собранные хозяйкой домика Клавдией Акимовной Кофановой. Приступили к физзарядке, потом - завтрак и медицинский осмотр. Врачи опять наклеивают на тела Гагарина и Титова различные датчики.

В 6.00 началось заседание Государственной комиссии. Заслушаны доклады специалистов о готовности систем, подтверждено раннее принятое решение: первым в космос послать старшего лейтенанта Ю. А. Гагарина. После заседания Н.П. Каманин подписывает космонавту полетное задание.

Г. С. Титова как дублера одели в скафандр первым, чтобы Юрий Алексеевич меньше парился в нем. Вентиляцию можно было подключить только в автобусе. Вообще-то скафандр - сложное инженерное сооружение. Главное требование к нему - герметичность и наличие кислорода, чтобы в случае разгерметизации корабля космонавт мог работать. Кроме того, при катапультировании скафандр спасал космонавта от резкого перепада давления, от холода в воздухе и на воде. На земле в скафандре трудно передвигаться и работать, а вот в условиях невесомости космонавт его почти не чувствует.

Надевать скафандр - не просто. Сначала идет теплый мягкий комбинезон с вентилирующей системой, а уж затем - сам скафандр ярко-оранжевого цвета, что важно для поисковых групп. Затем надевают герметические ботинки и перчатки, гермошлем с открытым забралом, чтобы можно было дышать и говорить.

Когда одели космонавтов в скафандры, кто-то обратил внимание, что на космической одежде нет обозначения - представителями какой страны они являются, а поэтому после посадки на земле возможны осложнения.

Быстро нашли краску и кисточку, местный любитель-художник на гермошлемах Гагарина и Титова крупно написал известные всему миру четыре буквы: СССР. Кроме этого, в карманах скафандров у них было удостоверение, что они являются гражданами Советского Союза.

В " костюмерную" зашел С. П. Королев и спросил космонавтов:
- Как настроение?
- Отличное! - ответили они. Юрий Алексеевич тут же спросил Главного:
- А у вас? - Королев нахмурил лоб, выдавая озабоченность. - Вы не беспокойтесь, Сергей Павлович, все будет нормально. " Мне хотелось обнять его, словно отца, -вспоминал потом Юрий Алексеевич. - Он дал мне несколько рекомендаций и советов, которые я еще никогда не слышал и которые могли пригодиться в полете. Мне показалось, что, увидев космонавтов и поговорив с ними, он стал более бодрым".

Специальный автобус стоял у домика и терпеливо ждал первых космических путешественников. Наконец, Гагарин, Титов и Нелюбов в сопровождении ответственных лиц вышли из домика, сели в автобус и подключили свои вентиляционные устройства к источнику питания автобуса.

Вскоре автобус тронулся к стартовой площадке, где стояла ракета "Восток". Обстановка в салоне не была торжественной. Все шумно разговаривали, смеялись. Кто-то дал космонавтам по конфетке, и они с удовольствием их съели. Фотографии и кинокадры подтверждают это. Словом, поддерживали друг друга.

Стоял солнечный, теплый день, будто и не было вчерашних туч, вокруг в степи цвели красные и желтые тюльпаны.

Первым из автобуса вышел Гагарин. Конечно, сразу увидел ракету, она ослепительно ярко сверкала на солнце.

Старший лейтенант Гагарин растерялся, увидев членов Государственной комиссии, и доложил не председателю, маршалу К. Н. Рудневу, а Сергею Павловичу Королеву о своей готовности к полету. Потом извинился и еще раз доложил председателю, как положено по военному этикету. Юрий Алексеевич не знал, что уже заготовлен приказ о присвоении ему внеочередного звания - майор. Несмотря на воинскую строгость ритуала, все, кто присутствовал здесь, кинулись к Гагарину обнимать и целовать его, набивая себе шишки о гермошлем. Некоторые плакали.

По графику на прощание выделялось 2-3 минуты, а прошло десять. Н. П. Каманин вырвал Гагарина из объятий. Все.

" Заявления перед стартом", о котором потом писали газеты, Ю.А. Гагарин не говорил. Оно было заранее записано на магнитофонную пленку и лежало где-то в Москве. Тогда еще не знали, кто из космонавтов полетит первым. 12 апреля в суматохе и волнении о нем забыли и вспомнили только после полета. Газеты "Правда", "Комсомольская правда" и другие впервые опубликовали текст "Заявления" только 18 апреля 1961 года.

До лифта ракетной установки Гагарина провожали С. П. Королев, М. В. Келдыш, маршалы Руднев и Москаленко. Г. С. Титов, не выходя из автобуса, ждал до последнего момента. Он мог еще стать первым...

Ю. А. Гагарин поднялся по железной лестнице на площадку к дверце лифта. Кинооператоры беспрерывно снимали этот момент. Юрий Алексеевич на минутку остановился, поглядел еще раз на землю, на цветущие тюльпаны, потом приподнял руки в прощальном жесте и уверенно вошел в лифт. Здесь его сопровождали О.Г.Ивановский со своим помощником Ф.А. Востоко-вым. Они должны были посадить космонавта в кабину корабля. С земли еще долго махали вслед Гагарину и страшно волновались.

Гагарина положили в кресло и привязали ремнями. На всякий случай. Кто знает, как поведет себя человек в условиях невесомости?! Затем подключили его к системе вентиляции. В кресле уже были парашют и аварийный запас пищи на 10 суток, рация и сигнальные средства, резиновая лодка. В случае необходимости космонавт мог катапультироваться вместе с креслом, даже находясь еще на старте. Для смягчения приземления над котлованом стартовой установки была натянута металлическая сетка. Но вероятность благополучного приземления была около 50%.

"Я остался наедине с приборами, освещенными уже не дневным, солнечным светом, а искусственным, - вспоминал потом Ю.А. Гагарин. - Мне было слышно все, что делалось за бортом корабля на такой милой, ставшей еще дороже Земле".

В кабине корабля Гагарина поджидала еще одна секретная проверка, о чем знал лишь узкий круг специалистов. Никто, и прежде всего медики, не могли ответить на вопрос: как будет чувствовать себя космонавт во время полета, не будет ли психологического срыва и не начнет ли космонавт неадекватно вмешиваться в управление полетом? Решили прибегнуть к логическому коду-набору космонавтом последовательных цифр в случае необходимости. Если пилот в здравом уме, он наберет правильно код и значит - сможет управлять полетом. Цифры запечатали в конверт, космонавт об их последовательности мог узнать, лишь вскрыв пакет.

Усаживая Ю.А. Гагарина в кабину, О.Г. Ивановский не выдержал и назвал ему этот код.

- Поздно, - якобы сказал Юрий Алексеевич. Оказывается, С.П. Королев раньше Ивановского все-таки сказал о коде Гагарину.

В кабине, как я уже писал, находилась радиоаппаратура для связи с руководителями полета и отдельными службами. За эту связь отвечал наш земляк, саратовец Юрий Сергеевич Быков. Знал ли об этом Гагарин? Вряд ли. Но роль радиосвязи в космическом полете он оценил высоко: "Я слышал голоса товарищей, работавших на радиостанциях, настолько отчетливо, как если бы они находились рядом". Забегая вперед, отмечу, что земляки отметили память о Ю. С. Быкове, установив 7 мая 1988 года мемориальную доску на здании Саратовского авиационного техникума. Здесь, в бывшей школе № 43 в 1925 -1930 годах он учился и впервые пристрастился к радиоделу. Подробно о жизни и деятельности Юрия Сергеевича Быкова написал саратовский журналист В. Вардугин. Он передал в наш музей наиболее полную запись радиопереговоров с Ю. А. Гагариным во время его космического полета.

Это была первая радиокосмическая связь, осуществленная человеком из космоса. Частями она опубликована во многих изданиях.

Ю. А. Гагарина посадили в корабль за два часа до старта. Долго ждать? Конечно. Но так было надо по техническим причинам. Американцы своих астронавтов сажали за четыре часа. В это время происходит заправка ракеты топливом, и по мере заполнения баков она "одевается" точно в снежную шубу и парит. Потом дают электропитание, включают различную аппаратуру, проверяют их готовность.

Космонавт в это время тоже непосредственно готовится к полету. С Юрием Алексеевичем постоянно держали связь С. П. Королев, Н. П. Каманин и П.Р. Попович -космонавт первого набора.

Несколько слов о космическом корабле "Восток", на котором собрался лететь в космос Ю. А. Гагарин. Он - одноместный, трехступенчатый. Головная часть состоит из двух отсеков: кабины, где находится космонавт, и приборного отсека, где размещены приборы управления полетом. На корабле установлена двухсторонняя радиотелефонная связь с космонавтом, две телевизионные камеры для наблюдения за космонавтом с Земли, а также тормозная двигательная установка (ТДУ) для спуска кабины с орбиты. Одна... А если не сработает?

Спускаемый аппарат в диаметре 2,3 метра. В нем космонавт летит по орбите вокруг Земли и в нем опускается на землю до высоты 7 км. Аппарат герметичный, покрыт тепловой защитой. Спускается по баллистической траектории. Имеются три люка, один из которых предназначен для катапультирования космонавта. Внутри имеется контейнер с парашютом для спуска кабины корабля, аварийный запас снаряжения и питания. Космонавт в скафандре лежит в кресле. Так и катапультируется. Парашют спускаемого аппарата раскрывается на высоте 4 км от земли.

Приборный отсек при спуске отделяется от кабины и сгорает в плотных слоях атмосферы.

При приземлении космонавта от него отделяется кресло, затем наземный аварийный запас и резиновая лодка. В кабине космонавта есть иллюминаторы с жаропрочными стеклами, через которые можно вести наблюдение за бортом.

Так должно быть при полете человека в космос. А как будет на самом деле?
- Страшно было лететь в космос? - часто спрашивали потом Гагарина.
- Конечно, - отвечал он. - Но я старался не думать об этом. У меня было ответственное задание, и я его должен был выполнить, как подобает коммунисту.

В какой-то момент ожидания Юрий Алексеевич обращается по связи к Павлу Романовичу Поповичу:
- Посмотри на приборы: сердце у меня бьется?

Попович быстро ответил:
- Бьется, бьется.
- Ну тогда дайте мне музыку.
- Какую?
- Про любовь, конечно. Стали искать музыку про любовь, ее не оказалось, и С.П. Королев сказал:
- У военных одни марши на уме.

При последующих стартах космонавтам подбирали и давали на борт кассеты с их любимыми мелодиями.

Конечно, по докладам Гагарина, по его голосу специалисты следили за самочувствием космонавта, старались поддерживать должное настроение.

И вдруг Юрий Алексеевич слышит, как кто-то открывает замки крышки люка кабины. Что-то случилось... По программе это не положено. К нему заглянул Л. А. Воскресенский -заместитель С. П. Королева. Леонид Александрович, несмотря на больное сердце, срочно, без лифта поднялся на верх ракеты.
- Что случилось?
- Ничего страшного, Юрий Алексеевич. Один из датчиков указывает, что в крышке нет надежного контакта. Мы сейчас найдем и сделаем, как надо.

Нашли... Сделали... Вновь закрыли крышку люка на двадцать четыре замка. Все, выйти невозможно...

Г. С. Титов все еще сидел в автобусе, в метрах ста пятидесяти от ракеты. Через полтора часа ему разрешили снять скафандр и уехать на пункт управления полетом, в полутора километрах от старта, в бункер, откуда в перископ можно было увидеть старт и полет космической ракеты.

За 15 минут до старта прозвучала команда: всем, в том числе и дежурному расчету, покинуть стартовую площадку.

- Отвести фермы обслуживания! Пожарным командам - готовность номер один!

Через некоторое время площадка опустела, от ракеты откинулись заправочные мачты. Наступило ответственное время пус-ковиков. С. П. Королев не разрешил кинооператорам снимать что-либо в бункере, говорят плохая примета. На самом деле опасались рассекречивания руководителей полетом. Все это было отснято после полета Гагарина.

Позывной у Гагарина - "Кедр", у Королева - "Заря-1". На связи П.Р. Попович:
Попович: Алло!
Гагарин: Да.
Попович: Юра, счастливо, до встречи в Москве!
Гагарин: До встречи, хорошей встречи!
Попович: Будь спокоен за все... Споем сегодня вечером!

Ю. А. Гагарин насвистывает мотив песни о далеком курносом детстве.

- До старта осталось две минуты, - сообщает С.П. Королев.

Гагарин: Вас слышу хорошо. Вас понял: до начала операции осталась еще парочка минут... Самочувствие хорошее, настроение бодрое. К старту готов. Все нормально.
Юрий Алексеевич вновь напевает и насвистывает песню "Летите, голуби, летите". В этот момент, по некоторым данным, пульс у него учащается и доходит до 130 ударов в минуту.

Однажды пионеры спросили Гагарина: " Пел ли он песни перед стартом?" Юрий Алексеевич ответил: "Нет, было некогда". Но он пел, что подтверждает магнитофонная запись.
Королев: "Кедр", я - "Заря-1". Минутная готовность, Как слышите?
Гагарин: " Заря-1", я - " Кедр". Вас понял: минутная готовность. Занимаю исходное положение. Занял и поэтому несколько задержался с ответом. Прием.
Королев: Понял вас. Во время запуска можете мне не отвечать, ответите, как у вас появится возможность. Потому что я вам буду транслировать подробности.
Гагарин: "Заря-1", я - "Кедр". Вас понял.
Королев: Ключ на старт!"
Гагарин: Понял.
Королев: "Кедр", я - "Заря-1". Дается продувка.
Гагарин: Понял.
Королев: "Кедр", я - "Заря-1". Ключ поставлен на дренаж.
Гагарин: "Понял вас. Я - "Кедр".
Королев: "Кедр" , я - "Заря-1". Идут наддувы. Отошла кабель-мачта. У нас все нормально.
Гагарин: Понял вас, почувствовал. Прием. Слышу работу клапанов.
Королев: Дается зажигание. "Кедр", я - "Заря-1".
Гагарин: Понял Вас: дается зажигание.
Королев: Предварительная ступень.
Гагарин: Понял.
Королев: Промежуточная.
Гагарин: Понял: промежуточная.
Королев: Пошел подъем!
Гагарин: Поехали-и!

Сказал просто, но пульс у него в это время был 150 ударов в минуту. "Поехали!" Журналисты оценили это как шутку. Может быть. Это в характере Ю. А. Гагарина. А специалисты, руководители полетом уверены, что космонавт этим хотел успокоить их. И стало это слово гагаринским. Оно вошло в известную песню Н. Добронравова и А. Пахмутовой "Знаете, каким он парнем был". Однажды в нашем музее, осмотрев экспозицию о первом космонавте мира, турист из Чехословакии сказал:
- Мне все понравилось в музее. Но почему здесь нет слова "Поехали"?

И мы решили исправить ошибку. Чех прав: ведь с этим словом не только Гагарин, но и все мы - жители Земли " поехали" в космос.

... Ю. А. Гагарин слышит шум стартующей ракеты. Провожающие в бункере в перископы видят, как она медленно, будто нехотя, изрыгая лавину огня, поднимается со старта. С.П. Королев стоит у красного телефона, готовый в любую секунду дать отбой в случае чего... Но ракета уверенно берет старт и стремительно уходит в небо.
- Пошла, милая... - зашептали в бункере.

Королев: Я - "Заря-1". Я желаю вам доброго полета! Все нормально.
Гагарин: Спасибо, до свидания, до скорой встречи, дорогие друзья!

Спортивный комиссар Центрального аэроклуба СССР имени В.П. Чкалова В.А. Плаксин составляет "Акт о старте ракеты с космическим кораблем-спутником "Восток", в котором свидетельствует, что он состоялся 12 апреля 1961 года в 9 часов 07 минут московского времени под управлением летчика-космонавта Гагарина Юрия Алексеевича с космодрома в районе станции Байконур.

Вскоре ракета исчезла из вида.

Назад  |  Оглавление  |  Вперед